Неточные совпадения
На сходке
голоса чин-чином собраны:
Но против
Волка нет ни слова,
И
Волка велено в овчарню посадить.
Огудалова.
Волки завоют на разные
голоса.
— Кольцо, звон,
волк, — читала Лидия свои жребии, а Люба говорила ей старческим, гнусавым
голосом гадалки...
— Ничего, — отвечал Павел, махнув рукой на лошадь, — так, что-то собаки зачуяли. Я думал,
волк, — прибавил он равнодушным
голосом, проворно дыша всей грудью.
Чем более сгущалась темнота, тем громче кричали гады.
Голоса их составляли как бы один беспрерывный и продолжительный гул, так что ухо к нему привыкало и различало сквозь него и дальний вой
волков, и вопли филина. Мрак становился гуще; предметы теряли свой прежний вид и облекались в новую наружность. Вода, древесные ветви и туманные полосы сливались в одно целое. Образы и звуки смешивались вместе и ускользали от человеческого понятия. Поганая Лужа сделалась достоянием силы нечистой.
Но человек без языка шевельнулся на земле так, как недавно шевельнулся ему навстречу
волк в своей клетке. Он подумал, что это тот, чей
голос он слышал недавно, такой резкий и враждебный. А если и не тот самый, то, может быть, садовый сторож, который прогонит его отсюда…
Собака взглянула на него здоровым глазом, показала ещё раз медный и, повернувшись спиной к нему, растянулась, зевнув с воем. На площадь из улицы, точно
волки из леса на поляну, гуськом вышли три мужика; лохматые, жалкие, они остановились на припёке, бессильно качая руками, тихо поговорили о чём-то и медленно, развинченной походкой, всё так же гуськом пошли к ограде, а из-под растрёпанных лаптей поднималась сухая горячая пыль. Где-то болезненно заплакал ребёнок, хлопнула калитка и злой
голос глухо крикнул...
— И какой же мы теперь, — продолжал Миклаков, — из всего этого извлечем урок и какое предпримем решение, дабы овцы были целы и
волки сыты? Вам
голос первой в этом случае, Елена Николаевна.
— Молодец, косой! — закричали все зайцы в один
голос. — Ай да, косой!.. Ловко ты напугал старого
Волка. Спасибо, брат! А мы думали, что ты хвастаешь.
Зная драчливый характер Петрушки, Ванька хотел встать между ним и доктором, но по дороге задел кулаком по длинному носу Петрушки. Петрушке показалось, что его ударил не Ванька, а доктор… Что тут началось!.. Петрушка вцепился в доктора; сидевший в стороне Цыган ни с того ни с сего начал колотить Клоуна, Медведь с рычанием бросился на
Волка, Волчок бил своей пустой головой Козлика — одним словом, вышел настоящий скандал. Куклы пищали тонкими
голосами, и все три со страху упали в обморок.
— Самойлов… — говорил он. — Я с ним тоже знаком, но это… так вам сказать, он не простец: он этакий
волк с клычком; Ришелье этакой; ну а Петров, — продолжал Шульц, придавая особенную теплоту и мягкость своему
голосу, — это наш брат простопур; это душа! Я, бывало, говорю ему в Коломягах летом: «Ну что, брат Осип Афанасьич?» — «Так, говорит, все, брат Шульц, помаленьку». — «Спой», прошу, — ну, другой раз споет, а другой раз говорит: «Сам себе спой». Простопур!
Замечательно, что многие охотники спасались в самых отчаянных случаях от нападающего
волка, вдруг крикнув на него грозным
голосом: «Прочь!
— Вяжи его, разбойника… вяжи!.. — кричал он хриплым
голосом. — Вишь, надул… мошенник… надул, собака… а я-то,
волк меня съешь, еще плакал было над ним… тащи его!.. разбойника!.. Вяжи его! Вяжи!..
Благодаря тебе, Пэд, — повысив
голос, обратился Редж к трупу, — из шершавых волчат выросли настоящие
волки.
Наймит спустил маленько
голосу и даже что-то закашлялся. Ну, да не такой —
волк его заешь! — и он человек был, чтобы совсем сдаться.
И
волк этот выл так недалеко, что по ветру ясно было слышно, как он, ворочая челюстями, изменял звуки своего
голоса.
Но не послушался Васенька
голоса совести своей, порвал веревку и убежал в лес: спастись, дурачок, думал. А в лесу-то, — а в лесу-то волки-то его и съели! Ага! — волки-то его и съели. Рассчитывал, негодяй, спастись, а про волков-то и забыл!
На высокой, гневно-пронзительной ноте замер
голос Райко, и так долго сидели они и молчали. Потом Чистяков подошел ближе и увидел сухие и злобные, горящие, как у
волка, глаза.
Заяц ходит ночью по полям и лесам без страха и прокладывает прямые следы; но как только приходит утро, враги его просыпаются: заяц начинает слышать то лай собак, то визг саней, то
голоса мужиков, то треск
волка по лесу, и начинает от страха метаться из стороны в сторону.
Вдруг, среди глубокой тишины, я ясно и отчетливо услышал крик: «
Волк бежит!» Я вскрикнул и вне себя от испуга, крича в
голос, выбежал на поляну, прямо на пашущего мужика.
— Что ж нам делать теперь, Дарья Сергевна? — отчаянным
голосом спросил Василий Фадеев. — Гроза!.. Не ночевать же под дождем… Пожалуй,
волки еще набегут… По здешним местам этого ворога много.
— Гуси-лебеди домой, серый
волк под горой! — пронзительно, громким
голосом выкрикивала Любочка Орешкина и бежала впереди толпы девочек с одного края залы на другой, изображая лебединую матку.
И стал
волк говорить человечьим
голосом.
— Судить
Волка и Стабровского! Расстрелять их! — слышались
голоса.
Не отпирая ее, он приложил к ней ухо и слушал. Из глубины тюрьмы доносилось лишь изредка подвывание
волка. Человеческого стона или
голоса не было слышно.
Он не спеша отпер замок, отодвинул засов и стал спускаться в погребицу, в которую вели пять каменных ступеней, затворив за собой дверь. Потревоженный стуком отпираемой и затворяемой двери и шорохом человеческих шагов,
волк заметался на цепи, завыл и залаял, но среди этого гама до слуха Кузьмы Терентьева донесся и человеческий стон и даже
голос, произнесший...
— Улюлю!… — не своим
голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь
волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки.
Вслед за лаем собак послышался
голос по
волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом
голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по
волку.